Однажды, к примеру, мы поехали снимать квартиру одного известно банкира.
Жена его делала шляпки и продавала на благотворительных аукционах.
Квартира их окнами выходила прямо на ипподром. В этом же доме пару этажами выше была квартира их сына.
Приехали снимать квартиру. Огромная квартира, по ощущениям, никто в ней не живет. Так, чисто выставка достижений народного хозяйства: роскошь, роскошь и еще раз роскошь. И антиквариат везде.
Отсняли, все что можно. Хозяйку в интерьере сняли. Интервью взяли. Договорились, что на следующей неделе будем снимать квартиру сына.
По дороге журналистка наша говорила: "Смешная, раньше в девяностых спекулянткой была, валютой торговала, первый капиталы. А сейчас такая важная, такая важная.
Снимали мы тогда еще на средний формат. Как обычно, проявили, принесли в редакцию. Редактор наш посмотрела слайды, все зашибись как прекрасно, но только очень ей не понравилась главная героиня.
- Лена, - сказала она мне, - ну что же это за безобразие, ну что же это за бардак на голове у нее. Ты что, не могла ей как-нибудь намекнуть, чтобы она причесалась?
На голове у нашей героини была прическа - а-ля Алла Борисовна, которая могла быть по-разному интерпетирована.
В этот момент только журналистка и слышала это.
Ездило нас на съемки несколько человек: мой напарник, журналистка и наш арт-директор.
И вот приезжаем мы на следующей неделе все туда же, снимать квартиру сына.
- А дизайн я здесь сама делала, - говорит нам жена известного банкира.
Собираемся снимать.
- Только я очень тороплюсь, вы могли меня сначала снять, - говорит нам жена известного банкира. Она только-только проснулась, по ощущениям, - я слегка опухшая, - говорит она нам, - я вчера ботокс себе вколола, из-за этого слегка опухоль под глазами.
А там даже не опухоль, а ощущение, что человек всю ночь пил.
- Ну вы же в фотошопе поправите? - спрашивает она нас.
- Да, да, конечно, - говорит наш вечно-пьяный артдиректор, - вы не беспокойтесь, вставайте в кадр. Вот, Ленка, она у нас отлично в любом состоянии снимает.
И тут я вдруг вспоминаю как наш главный редактор выговаривала мне насчет прически.
- Да, - говорю я, - только не могли бы вы, ээээ, посмотреть в зеркало сначала?
- Это еще зачем? - вдруг возмущается наша героиня.
- Ну, ээээ, - мнусь я, - ну, знаете, ну прическу поправить, причесаться.
- Что? - вдруг вспыхивает жена банкира, - так я тогда вообще сниматься не буду! - до свидания, - и она исчезает.
Наш артдиректор, отхлебывая виски, бухтел потом всю съемку:
- Ну как ты могла? - говорил он, - что же это такое? Она, может у самого Зверева причесывается, а ты ее так опустила. Да нас теперь ни одни приличные люди в дом не пустят к себе! Но наша журналистка заступилась за меня, сказала, что это было указание сверху - причесать жену банкира.
Собственно, через неделю мы снимали у Зверева дома. И он, да, подтвердил, что является личным парикмахером жены банкира.