Я сегодня, посмотрев на пустой холодильник, предложила деточке два варианта - сходить поужинать в Макдональдс или съесть печеную картошку. Ответ очевиден - ужинали в Макндональдсе.
В Москве было затянутое небо. Такое черное-густое, вот-вот готовое пролиться дождем. Дошла до Арбата, взяла материал для расклеивания по окрестностям. Пообщалась с народом. Ирина продемонстрировала новую белую футболку с новыми прекрасными надписями и головой Путина.
Доехала до Цветного. Там тоже часть народа из лагеря нынче ночует.
- Вы так красивы, - говорит мужчина юной девице блондинке, которая в паре с такой же блондинкой идет вдоль бульвара.
- И что я должна на это сказать? - холодно спрашивает девица
- Спасибо, - отвечает мужчина
Штук пять весьма юных, но с какими-то сильно уставшими лицами девушек пьют пиво. Одна из них говорит:
- Ну, что ты, мы с ним в четырнадцать начали серьезно встречаться. В двенадцать у меня один сплошной секс был направо и налево.
Все вокруг девушки вдруг начали носить настоящие стриптизные туфли на высоченных каблуках ярких расцветок. Я, как любитель всего кричащего, только радуюсь. Знакомые стриптизерши обычно страшно сокрушались за нравственность - неужели они не понимают, что носить такие туфли - это определенный знак, твоя определенная принадлежность и в приличном обществе такое нельзя носить.
И тут же стайка девушек и юноша в офисном костюме.
- Ты представляешь, - рассказывает одна из них всем вокруг, - у него порвались брюки. И он вместо того, чтобы кого-нибудь попросить ему помочь, взял степлер, видели бы вы это!
- Ну, я отродясь, - говорит он смущаясь, - с иголкой и ниткой дел не имел. Степлер - это знакомый инструмент. Им можно было соединить ткань гораздо удачнее.
- Представляете, у него из костюма торчали скрепки!
Ближе к фонтанам опять знакомые лица. И один молодой человек пересказывает женщине в возрасте и другому молодому человеку, фактически, сюжет Пелевина "Generation П"
- Нет, - говорит он, - вы не понимаете, цель - не убрать Путина. Цель другая. Над Путиным есть кто-то. Мы не знаем кто. Этот кто-то, а вернее эти кто-то, управляют Путиным. Путин пытался с ними справиться, у него не получилось. Так вот, сейчас эти кто-то над Путиным хотят с помощью оппозиции-ситуации убрать Путина и поставить другого такого же, но более подконтрольного. Путин захотел властвовать самостоятельно. Так что в течении пары лет его не будет. Его убирут. Другой вопрос, что поставят ровно такого же. Наша цель - изменить ситуацию в целом, убрать этих сверху. Понятно, что сейчас мы не знаем как это сделать. Мы думаем над этим. И страшно упустить момент. Потому что это наш последний шанс.
Дождь накрапывает. Думаю, пора ехать домой.
Желудок подает сигналы, что в нем давно не было еды. Захожу в Крошку-картошку. И тут звонит Маруся. Наконец-то и она в центре и я в центре.
- Сейчас приеду, - говорит Маруся.
Похудевшая, хотя похудевший тощяк Маруся, это, конечно, смешно, но симпатично, загоревшая - это я на пяти тысячах загорала.
Мы с ней сидим, после Крошки-Картошки в каком-то приличном заведении и она мне рассказывает истории про Катанду и Непал. Чуть-чуть рассказывает. А я ей про то, что случилось в ее отсутствие со мной и с нашей родиной.
- И вот мы бредем, вдвоем, в начале мая высоко в горах. Снегопад и мы уже потеряли тропинку. И тут неожиданно где-то впереди две фигурки с четками. Мужчина и женщина. Мы догоняем их и они показывают нам дорогу и тут же исчезают, растворяются в снегопаде. Такое волшебство.
- А знаешь как разгромили Жан-Жак, я пряталась за холодильником в соседнем ресторане на кухне, и меня вытаскивал ОМОН. Я как в мультике про Тома и Джерри пыталась размазаться по стенке. Меня омоновец тащил за рюкзак и еще дубинкой приложил.
- И там в горах много монастырей, где можно жить и учиться. Это такие сильные места.
- И восьмого мы целый день бегали по городу. Людей забирали просто так, только за то, что они попались на пути.
- И мы доехали до врача. Знаешь, она лечит королевскую семью. Ей семьдесят, а выглядит она на все сорок. Она сначала по датам рождения смотрела. Такая чудесная. А еще сошел сель и целая деревня исчезла. Моя мама решила, что со мной что-то приключилось. Я несколько суток не выходила на связь. Но мы были далеко от этого места.
Маруся показывала новую камеру. Забавную. Мне, может быть, такую надо. Она раза в два легче той, которая у меня сейчас.
Мы пили шоколад и рассматривали бульдожку у соседнего стола.
- Я плачу, - сказала мне Маруся, поймав мой, кинутый на меню, взгляд, как раз, когда я выбирала какой шоколад себе взять. И это так приятно, когда у твоих друзей появляются деньги.
Жалко только, что часто, как пришли, так и ушли.
Но пусть будет не так.
Я ей рассказывала про Васаби, и как я по нему скучаю, про Бурденко и опухоли, про то, что надо бы уже уехать, но некуда-не-с-кем и ни-с-кем-не-хочется. А у Варвары - сплошные лагеря. А у меня нет компании. И понятно, что ехать можно только в одиночку, как всегда. И что людям-одиночкам, как бы они не думали обратное, в путешествия по жизни только по одному. Но, как всегда, на это страшно решиться. И денег еще не заработалось.
Маруся сказала, что я добавила на фейсбуке девушку, или она меня добавила, которая какое-то время назад проживала в Марусиной квартире, которую они снимали на кучу народа пару лет назад. И которая тоже сейчас в этом всем протестном движении.
Потом мы зашли в магазин купить мне вина. Хорошо ходить с сомелье за вином. Маруся выбрала мне Риоху 2007 года. За тридцать минут до разрешенного времени продажи алкоголя. Расцеловались. Растворились в большом городе.
В электричке, в которой я ехала домой, все было обклеено стикерсами "Путин - вор" и "Все на марш - 12 июня".
Мама еще говорила сегодня, как она сидела в Бурденко в ожидании и недалеко от нее усталый врач говорил кому-то:
- Мои родители до сих пор не верят, что я, кандидат наук, врач в Бурденко до сих пор получаю двадцать тысяч в месяц.
Варвара меряла купальник, который я ей купила, и на котором было написано: "Hello Kitty!", и возмущенно говорила:
- Ну вот, теперь все будут думать, что я - фанат "Хеллоу, Китти".
- Ты что, это же круто. Ты ни разу не фанат, а носишь такой крутецкий купальник. К тому же он реально стильный.
Варвара сомневалась. Но когда я предложила его поменять завтра, сказала, что, пожалуй, он ей все-таки нравится.
