Даже я сама собой иногда горжусь, какие-то вещи иногда мне удаются.
Что касается всего остального - зима. Настоящая такая зима. Я родилась в северном Казахстане в феврале в сильный мороз. В тот же день вместе со мной родился теленок, назвали его Февралька. Традиция такая, в каком месяце родился, так и назовут. "Это к счастью, когда в один день с ребенком рождается зверье", - сказали все вокруг. Морозы были сильные и теленка взяли в дом, жил в ванной.
Я люблю зиму. В том самом Казахстане, где я прожила до своих шести лет, в любую погоду меня выставляли гулять. Дед считал, что ребенку нужно много времени проводить на свежем воздухе, неважно, что за бортом может быть за минус тридцать. Снег, мороз, сосульки и смотреть в окна соседям. Мы жили в четырехподъездном доме. В каждом подъезде - отдельная семья. И в каждом подъезде - своя национальность - греки, русские, евреи, немцы. Область такая была, куда всех ссылали.
Малчик в соседнем подъезде нам заводил игрушки. У них было много заводных игрушек. Мы с приятелем носы к окну приставляли и смотрели как армия заводных игрушек марширует в тепле.
Впрочем, тепло было относительное. Холодно было всегда. Двухэтажный барак в минус сорок натопить было сложно.
Впрочем, хорошо жили. Дед уехал из теплой Украины в холодный Казахстан, сбежал, фактически, потому что предупредили накануне, что арестуют. Сбежал туда, куда всех высылали.
Вот так и получилось, что Казахстан стал моей родиной и почти ничего не помню, кроме сопок, озер, забора за домом, за которым жили цыгане, которыми пугали, которые воровали детей и сарая огромного, где жили коровы и много еще кого.
В детстве, когда тебя любят, как не любить такого миленького, в детстве - очень хорошо живется. И воспоминания - хорошо жили.
На самом деле, я сейчас не об этом. Я про зиму. Зима. Я люблю зиму. Очень даже. Но иногда она слишком длинная и слишком уж холодная. Сегодня забыла варежки, к примеру. Два часа на улице, камера в руках. Ну не то, чтобы очень уютно, если честно. Сразу начинаешь думать, ну почему-почему у нас не теплая страна, ну почему все эти митинги зимой?
Сегодня с утра, ну где-то с часу дня, когда я уже позавтракала и поняла, что надо бы срочно заняться уборкой предновогодней, как это принято у нас, у человеков, я тут же позвонила Ударцевой и пригласила ее пошляться по парку культуры.
Ударцева явилась с бутылкой, плохо закупоренной, в сумке, где половина сухого вина бултыхалась.
- это что такое? - удивилась я
- Забрала с работы, - ответила Ударцева, - сейчас где-нибудь выпьем.
- Вино? В мороз? Я еще понимаю, коньяк. Ты что с ума сошла?
- Не, нормально, выпьем где-нибудь, - ответила мне абсолютно не очень пьющая Ударцева.
В итоге допивали мы эту полбутылки где-то в Гуме, разливая под столом, как дети, правда.
Впрочем, вокруг народ пил шампанское и водку, также разливая под столами.
Странное действо. Странное очень. Вроде и не очень-то надо. Но оно же есть и что теперь делать с этим? Зима, холода.
- А твое протестное начнется через двадцать минут, - говорит мне Ударцева
- Ну пойдем тогда уже, - отвечаю я ей.
Даже не знаю, надо ли, чтобы кончилась зима уже скорее или нет. Раз уж в России. Раз уж режим. Зима - это так очевидно, это так естественно. Гэбня, которая всегда рядом, этот мороз, от которого пытаются отвалиться пальцы. Это наша с тобой биография и никуда нам не соскочить.
А в лавочке детских книг продают диафильмы. Так трогательно, кстати.