- А вы фиксация? - так страшно удивилась, что даже не нашлась, что ответить.
- Да, - ответил за меня, стоящий рядом эшник, - мы - фиксация.
Теперь я знаю, как называются все эти многочисленные люди, стоящие рядом с камерами.
Вчера же в Парке культуры встретила молодого человека лет пятнадцати, с которым познакомились в давке 31 числа какого-то там месяца, где-то на Триумфалке, и все лето пересекались на разных акциях по Пусси Райот.
- Привет, - сказал мне молодой человек, - как дела.
- Круто, - сказала я, - как зиму пережил? Ты на Абай?
- Нормально, не, мы гуляем,- и он повернулся показать с кем он гуляет. Поодаль стояла такая же мелкая и красивая барышня, - давайте мы с вами пойдем.
По дороге барышня неловко молчала, я ее понимаю, мы же обсуждали, кого, как и за что взяли, а также штрафы и посадки.
- Революционеры, - хихикнула я
- Ага, - ответил он, - надеюсь, когда я вырасту, мы будем беседовать на другие темы.
Мне бы тоже, конечно, хотелось-бы беседовать на другие темы, когда он вырастет. Но похоже, наша страна безнадежна больна, и таких как он не так уж много, тех, кто что-то может изменить. Они все скопом уезжают заграницу. Остаются эти, которые кричат - валите, валите, нам будет чем дышать. И еще про жидов. И еще эти, которые водку на лавочках в ночи глушат.
Вчера возвращалась в ночи из Парка культуры, наблюдая огромное количество плохо стоящих на ногах людей. Кто-то кого-то тащил. Две худенькие девицы тащили огромного мужика:
- Прямо идите, - кричал он.
Да и сам ухоженный парк Горького вчера превратился в скопище пьяных и неприятных людей.
Около метро лежал нетрезвый молодой человек с простреленной головой, около него суетились друзья. Пыталась вызвать скорую, потерпела неудачу. Праздник удался.