- Нет, - дружно отвечаем мы.
- Ты не хочешь пойти и поцеловать ее перед сном? - спрашиваю я Вариного папу.
- Сейчас, - отвечает он.
- Ну может быть кто-нибудь хотя бы мне сделает чай?
- Это вряд ли, - кричим мы.
Еще минуты через три возмущенный тинейджер шествует мимо, делать себе чай. И через десять минут, мы все в ее постели пытаемся поцеловать ее перед сном.
Она отмахивается от нас, от наших поцелуев, возмущенно вещая:
- Нет, я не понимаю, вам осталось потерпеть пару недель, и будет у вас ваша романтика и междусобойчик на двоих.
- Чего? - возмущаемся мы.
- Я поеду в лагерь, а вы будете наслаждаться друг другом.
- А сейчас мы исключительно наслаждаемся тобой?
Сегодня был тот самый день, на самом деле, когда на углу нашего дома за последние четыреста лет ничего не произошло. Невролог сказал, что если бы у меня было то самое воспаление какого-то там нерва, то я бы к щеке не смогла бы прикаснуться. Я ему поверила, хотя даже немножко жалко. А как же - перекошенная щека на фоне всех остальных несчастий.
С утра, это было около часу дня, я звонила сыну Леве. Домой особо не хотелось, дома никто не ждал. Варвара уехала в художку, а Варин папа к родителям. Лева готовил сырники на троих.
- А кто третий? - спрашиваю.
- Леша, - отвечает, - но если хочешь, мы можем встретиться на буднях.
Я все-таки положительная мамаша, даже если очень надо встретиться вот прямо сейчас с любимым сыном, потому что нечем больше заняться, я уважаю его выбор. Просто говорю ему, что люблю его и тащусь домой в дождь, и горжусь собой, думая, какая я - зайка и не эгоист.
Еще мне писала Яшка. Шляпный дизайнер. Подружка Радека, одна из немногих, которая меня не раздражает, которая, являясь яркой индивидуальностью, ей на самом деле и является. Я с ней познакомилась у Стаф на отвальной вечеринке. Мы сидели рядом и проболтали весь вечер. Джай еще отчаянно ревновал. Я думала, что Яшка из Варшавы и удивлялась ее прекрасному английскому, совсем без акцента. Я ей успела рассказать всю свою жизнь, а также про Бродского и много про Бергмана и Фасбиндера. Яшка делает мастера по философии, преподает философию и еще делает шляпы - это оказалось продолжением ее увлечения философией. У Яшки - шляпные бутики в Лондоне, Москве и Нью Йорке. И офигенские шляпы. Даже у Радека есть парочка, она ему подарила. Яшка писала, что надо срочно встречаться.
- Пошли сегодня гулять, - писала мне Яшка, - мне надо срочно с тобой обсудить сущность бытия.
- Я не такая умная, - отвечала я Яшке, - и еще моя виза закончилась, поэтому я в Москве и жизнь моя совсем изменилась. Но если я вернусь, и если ты все еще будешь хотеть со мной встречаться, я тебе напишу, хорошо?
Еще мне сегодня прислали вопросы на интервью, не помню для чего. Один из вопросов - опишите свой самый яркий сон. Сначала я думала рассказать о том сне, где я ехала на автобусе и мне надо было в туалет. Но тот городишко состоял из одного потертого замка, с дырками в полу. Но вдруг вспомнила про сон, как мимо меня, это была осень, настоящая, и все деревья вокруг были красно золотые и все это золото растекалось по холму, а в низине шел поезд, через все это золото и медь. Вернее так, по рельсам шел гигантский Санта Клаус и тащил за собой поезд. А вокруг были деревья, осень, и все такое - золото и медь. И я еще сидела на пригорке, и даже забыла как дышать от этого всего благолепия.