- Что-то никакой жизни, - опечалено сказала Варвара.
- Ты же говорила, что устала тусить и тебе нужна сельская жизнь, чтобы отдохнуть, - говорю.
- Что-то мне подсказывает, что я передумала.
- Химия, Варя, математика, задачки, биология зовет, и книжки, книжки, и сериалы на английском, - улыбается Варин папа.
- Ну, папа, - говорит Варя.
Просто не сезон, конечно. Начало июня. Европейские школьники, по идее еще учатся, ну вот английские точно. Русских граждан тут всегда было немного. Впрочем, сегодня их было больше обычно, даже не смотря на малолюдность.
Мы изменили нашей Кэрри. Хотя, конечно, очень было заманчиво практиковать каждый день английский с канадской хозяйкой отеля. Но, спасибо нашим плохим отношениям с Турцией и кризису и не сезону, в этот раз были места в хороших отелях ближе к морю. И дешевле чем у Кэрри в почти два раза.
Варя, конечно, опечалилась по этому поводу тоже. У Кэрри всегда была жизнь, и публика, и английский в бассейне. Но деньги и расстояние. Мне вдруг сообщили, что с этой фигней никакого солнца. А если у Кэрри, то по дороге каждый день к морю под солнцем минут двадцать.
Зато у нас гигантское бунгало с двумя огромными комнатами и гостиной с диваном. То есть реально шесть-восемь человек можно было бы заселить. А нас всего трое.
Но ничего, как-нибудь справимся. Как-нибудь освоим жилплощадь.
Вдруг оказалось, что даже не смотря на то, что нас не было здесь два года, нас помнят. И хозяин Йорика у дороги, и один из братьев-хозяев магазина на углу, где мы сегодня пытались купить водку. Мне осталось еще доделать уколы, а чем дезинфицировать, мы ничего не взяли.
- А я не пью, - сказал нам один из братьев-хозяин магазина на углу, - я - аллергик.
- Счастливчик, - говорю я ему, - а я так люблю алкоголь, а теперь мне нельзя. Жизнь сразу так потускнела. Ужас просто. Теперь алкоголь только для дезинфекции.
- Ну это ты лишнее, конечно, сообщила, - сказал мне Варин папа, вслушивающийся в мой бодрый английский разговор.
А до этого Варя мне тоже сообщила, что совершенно ни к чему, сообщать хозяину ресторана, что у меня болит живот, потому что антибиотики и поэтому мне срочно нужен куриный суп с рисом.
Впрочем, может они нас по этому и помнят, что я все время со всеми болтаю и рассказываю разные глупости.
Добирались мы долго-долго. Потому что я - идиот, как говорит Варвара, и изначально все напутала. Но путешествовать по Турции очень просто. Так что добрались не быстро, но приятно. С рук на руки, можно сказать, говоришь, куда тебе надо и хватают чемоданы, запихивают в очередной автобус и машут рукой.
Как я жила без английского раньше, не знаю. Сегодня в аэропорту, когда багаж неожиданно закончился, а мы и еще группка грустных-разъяренных блондинок его не получили, в помещение вошла прекрасная турчанка и на английском сказала:
- Багаж получили все, кто летел из Стамбула. Те, кто летел международными рейсами, должны получать багаж в другом месте.
Кроме меня никто ее не понял. Но все поняли, что с багажом случилось что-то ужасное. Кто-то уже пытался заплакать, кто-то, знаете этих решительных женщин - сначала в глаз, а потом разбираться, угрожающе двинул к турчанке. И тут я радостно:
- Все, кто международными рейсами летел, багаж будут получать в другом помещении. Следуйте за служащей. Международными, видимо, к примеру, как и мы - из Москвы.
И все сразу расслабились и пошли в другой зал.
А ведь помнится, как я как-то летела с Сицилии, что-то происходило с нашим самолетом, толпа волновалась, по громкой связи на итальянском все время что-то вещали и никто вокруг не говорил ни на английском, ни на русском. Чувствовала себя очень странно.
Подросток в дороге был дружелюбным и унылым по очереди.
- Я совсем забыла, - говорил подросток, - как это депрессивно путешествовать с родителями.
- То есть ты нам объяснила, как нам всем необходимо провести двадцать дней вместе на море, как два года ты, бедняжка, ездила на эти деньги в лагерь в Америку. И в этом году только на море и только с родителями. Семья, ценности! А теперь оказывается такая вот фигня.
Когда в ночи мы сидели в Йорике на подушках, ели лепешки, запивая чаем, в Йорике всегда выдают, пока ждешь еду, лепешки и чай бесплатно, Варвара говорила, как много картинок она должна сделать в Чирали.
- О, - сказала я, - ты должна сделать прямо сейчас картинку о том, как депрессивно путешествовать с родителями. Вот прямо сделать картинку и написать: "Я просто совсем забыла это". Давай, сделаем это прямо сейчас и запостим в инстаграм - это будет селфи, ты вот так откроешь рот, типа хохочешь, а на заднем плане мы с твоим папой будем целоваться.
- О, господи, родители, какие же вы у меня смешные, все-таки, - сказала Варвара. И почему-то отказалась делать такую прекрасную картинку.
Потом еще Варин папа удачно шутил. Вспоминая Варино детство. И изображал, что это ну очень смешно.
- Папа, можешь перестать так смеяться, - сказала я, видимо, грубо. У тебя такой вид при этом дурацкий. Ты же раньше так никогда не делал, Варь, скажи ему. Он же так никогда не делал раньше.
- Не знаю, - ответила политкорректно наша деточка, раньше у меня линз не было.
Говорят, море здесь плюс двадцать пять. Но мы еще не купались. Пахнет соснами. Сад засыпан апельсиновыми деревьями. Лимоны поспевают. Мулла поет молитвы по часам.
У нас море в этом месяце. И много книжек. Мы взяли с собой тонну книжек.