На этой самой палубе третьего яруса стоят диваны. И вся почтенная публика втыкает эти самые природные виды. Наш теплоход ловко рассекает воду со скоростью девятнадцать километров в час. Из под винта бурлит желтая вода. За нами на почтенном расстоянии следует теплоход Лавринков. После Ярославля он пойдет на Питер, а мы дальше. Куда, я забыла. Рыбаки, которые в лодках, ближе к берегу, ловко все отворачиваются, каждый раз, когда я пытаюсь их сфотографировать. Боятся наверное, что негодяи-фотографы разместят их портреты на порносайтах. Бойся негодяев-фотографов!
Если сидеть на этой самой палубе третьего этажа на диване, там меньше всего дует, можно словить дзен, конечно. Если долго сидеть. Чайки следуют за нами. То набирая высоту, то снижаясь. Орут что-то такое. Надо взять булок после обеда и покормить их. Какое-никакое занятие.
Товарищи немцы по бокам, если сидеть на этом диване, они будут по бокам, клюют носом. Тишина и покой. Серое низкое небо, теплоход, идущий следом. Парочка немцев, муж и жена, наматывают круги по палубе. Пока сидели там на этом диване, они шесть раз прошли мимо. У них прогулка по плану. На четвертой палубе обнаружили тренажеры. Велосипед и дорожка, по которой надо ходить. Теперь опять спина болит. Хлипкая у меня спина какая-то.
Можно поспать до обеда. Потом будет Калязин. Колокольня.
На ресепшен обещали сообщить по радио об этом также и по-русски. "Калязин, колокольня с левого борта!" Они тут исключительно все новости озвучивают только на немецком и испанском. И кроме каких-то отдельных слов, типа, Волга или Москва, разобрать что-либо абсолютно невозможно. Такая дискриминация.
Вчера же была учебная тревога. Надо было выйти на верхнюю палубу и прослушать, как спасаться в случае чего. Но Кате было лениво идти. Засунувшиеся к нам стюарды сказали с разочарованием:
- А, это русские, - и ушли. Русским, видимо, не обязательно ходить на подобные мероприятия. Хоть в чем-то у нас тут привилегия.
Зато за ужином к нам подошло местное начальство, посмотрело на всех строго, как в пионерлагере, и произнесло внушительно: У нас на теплоходе немецкие гости, так что, будьте добры, ведите себя прилично, - и тут же местное начальство ушло, оставив нас в некотором недоумении. Вот как раз сегодня утром, когда немецкие гости слушали свои новости, мешая мне спать, размышляла сходить к этому самому начальству и попросить их сообщить немецким гостям, что на теплоходе - русские гости и неплохо бы вести себя прилично, соблюдая режим тишины хотя бы до восьми утра.
Ребятишки на ресепшен, а тут весь персонал из педколледжа иностранных языков, вчера собирались в какую-то игру играть, главным призом - тысяча рублей. Но я подумала, что не потяну подобные интеллектуальные игры.
- Катя, нас обманули, - говорю я Кате, - где эти "в багрец и золото, одетые леса", - Катя мне сочувствует. Заняться настолько нечем, интернета почти нет, пытаюсь фотографировать Катю и "унылую пору, очей очарование" за окном, - ну вот, - говорю я Кате, - или ты, или унылая пора. Контраст слишком сильный. Все вместе не получается запечатлеть.
- Сосредоточься лучше на прекрасной поре, - советует Катя. Вечно все нервничают, когда я достаю свою камеру.
Это был подробный репортаж с места наших мизерных событий где-то в каком-то месте Волги. Все что произошло с утра.