- Я сейчас попаду на деньги, - говорила я ему.
- Так вот ведь дом двадцать первый, - тыкал окно, - высадить вас здесь?
- Ну да, только это Большая Семеновская, а мне нужна Электрозаводская, - возмущалась я. Но все-таки доехали, и я даже не опоздала.
С утра у меня была зайка - год и восемь. Как жизнерадостно она носилась по студии. А мама за ней с платьем. А я за ними с камерой. Веселились.
- А давай, давай, - кричала я детке, - ты встанешь у той стенки и я кину в тебя медведем?
- Неть, - мотала головой детка.
- Хорошо, давай, ты встанешь у той стенки, я тебя щелкну и покажу тебе тебя.
-Неть, - кричала детка
Но иногда она забывалась и мотала утвердительно головой.
После съемки детка милостиво разрешила одеть себя. И поиграть во все эти - а где же наша ручка, спряталась, да? И еще и махала радостно рукой на прощание.
Потом, уже во второй студии, у меня было много других интересных деток. Большинство из них было знакомо еще, когда они находились в животе.
- О, - знакомый медведь, - сказала Маша, - я с ним фотографировалась, когда еще Ира была в животе.
- Ага, - говорю, - ему пятнадцать лет. Хорошо сохранился.
Так вот, приходит мама. Можно сказать, лица нет.
- Что, тебе удалось их не убить? - спрашиваю я. Не первый год знакомы. За мамой следуют деточки. В кои-то веки вид у них виноватый. Деточек я помню давным давно, - помнишь, как-то я говорю ей, - ты их привела ко мне на съемку крошечками, они чуть не разнесли всю студию, ты сидела где-то с краю и делала вид, что это не твои деточки.
- Да? - удивляется она, - а мне казалось, что они так отлично прыгали в рожках.
Деточки, слушая это, громко хохочут.
- Давай обниму, - говорю, - что случилось? - и я обнимаю ее.
- Не могу рассказывать, - говорит она, - вдруг они плакать начнут, а у нас съемка.
- Не, - тянут деточки, - не начнем, рассказывай.
- Так вот, мы вчера съездили в Икею, купили елку, но так устали, что решили наряжать сегодня утром. Утром Леля встала и быстренько елку нарядила. Потом проснулась Ира, схватилась за голову и с криками: "Нет, я этого не вынесу", - кинулась ко мне. Потом еще выяснилось, что Леля зажгла все свечи, которые мы купили для Нового года. И Ира еще сильнее расстроилась. В общем, они ругались. А я так орала, что соседи, которые, видимо, думали, что я очень - интеллигентная мама, удивились.
Потом мы снимались, деточки в этот раз были куда как более покладистые, чем Обычно. Но все равно стояли на головах и носились. И это получилось очень даже весело.
После моей любимой мамы с деточками, была другая любимая деточка с папой и мамой. Трех лет. Деточку разбудили и принесли из машины. Деточка была недовольна и возмущалась жизнью. Она просила отнести ее обратно в машину в кресло. Деточка не хотела показывать мне свои чудесные новые крылья, а также платье, ну и вообще, деточка хотела спать в машине.
- Смотри какие у меня шарики, - зазывала я ее и трясла у нее перед носом воздушными шарами, деточка сосредоточенно созерцала пол, - смотри, какая у меня корзина с шариками елочными. Золотые! А еще у меня есть лошадь без ноги. И еще одна лошадь без уха. И дед Мороз на машине, от которой кто-то отгрыз бок. Можешь себе представить? Пойдем покажу.
- Давай ты покажешь Лене новые крылья, - говорила мама.
Минут через пятнадцать деточка все-таки снизошла, разрешила снять куртку и сапожки, надела крылья и еще через десять носилась и прыгала так быстро, что моя камера не успевала сфокусироваться.
Съемки мои становятся все динамичнее и динамичнее. Скоро буду называть себя спортивным фотографом.
Но какие же у меня чудесные, интеллигентные клиенты. Одна засада, целый год не видишься, потом они приходят и столько всего надо обсудить-рассказать, а тут вдруг снимать приходится. Надо будет летом устроить пикник фотографический и зазвать всех своих, тех, кто ходит ко мне из года в год на этот самый пикники и тогда уж поговорить всласть.
