У нас похолодало. Было сорок один в тени и вдруг, вот ведь счастье, всего-то тридцать.
Звоним девочке. Девочка носки стирает. В раковине. Потому что тазик до сих пор не куплен, а как стирать в стиральной машине - так и не разобралась. Потому что там надо покупать какую-то хитрую карточку, закидывать на нее деньги и все-такое.
- Вот, - говорит деточка, - я заткнула раковину пробкой. Только теперь не понимаю, как эту пробку вытащить.
- Там наверняка, - советую я, - есть такой рычажок около крана, если его подвигать, скорее всего вниз, пробка сама вытащится.
- О, как вовремя вы позвонили, - говорит деточка, - я уже всю голову сломала, как бы ее вытащить.
У деточки ничего нового, потому что если часто звонить - никаких новостей не накапливается. Впрочем, можно сказать, к примеру, что можно купить пару бутылок шампанского и на пару с подружкой двинуть по ночной Вене.
Или где-то там на углу продают вкусные вафли.
- Продавец не говорил по-английски, я не говорила по-немецки. Но мы как-то поняли друг друга. Потом он у меня спросил, откуда я. Оказалось, что он тоже из России. Угостил меня бесплатным кофе и другими разными вкусностями. Вот стоило переезжать в Вену, чтобы работать продавцом.
- Знаешь, Варвара, сколько платят в Дикси продавцам? - спрашиваем мы с Вариным папой, - к тому же, сколько ему было лет?
- Скорее всего, лет двадцать.
- Что значит, он просто подрабатывал. Студент, который подрабатывает. И что такого работать в Вене продавцом?
В деревне нашей по вечерам темно совсем. И в этой самой темноте вдоль дороги движутся люди. Кто куда, кто-то просто прогуливается, кто-то ищет ресторан. Небо звездное. Сосны. Цикады. Из любимой кондитерской несется джаз. Вот так идешь в темноте, а тут вдруг огоньки разноцветные, ни одного человека. Только если зайти, сразу из ниоткуда появляется девочка в коротких шортах и улыбается смущенно.
По дороге домой, около указателя на тропинку в Текирову, семья йогов поставила фургон. Папа, мама и две финтифлюшки лет пяти. Сегодня прохожу мимо. Темень, хоть глаз выколи, и вдруг светится этот самый фургон, все двери нараспашку, девочки смотрят что-то на большом экране:
- Лошадки могут ускакать вдаль, - диктор мягко сообщает всем интересующимся.
Где-то сзади женский голос спрашивает:
- А здесь бывают летучие мыши?
- Кто знает, может и бывают, - отвечает мужской.
Мимо проезжает парочка на великах.
Она, видимо, из Стамбула. Он, судя по всему, англичанин. Живут в каком-нибудь дешевом кэмпинге для студентов и сочувствующих.
- Они звали меня на великах через Армению в Грузию, - говорит она ему.
- Да, да, я уже слышал, - отвечает он, - и что ты согласилась?
- Я пока думаю. У нас в Стамбуле высадили такой большой парк, там собираются такие люди, - они уносятся вдаль. Я остаюсь одна в темноте.
В ночи на веранде с видом на апельсиновый сад почему-то ощущаешь себя тем самым ежиком, который сейчас с медвежонком будет пить чай. И звезды низко-низко