|
|
|
February 2nd, 2018
12:29 am
У меня все время болит голова, можно же я тут поною да, я пью таблетки, голова проходит, но наступает расстройство желудка. Эдакий круг. Несколько достает. Зато почти перестала кашлять. Прогресс.
По этому поводу я сегодня даже сходила в бассейн.
Проснулась чересчур рано и оказалась в бассейне в полпервого.
И это ужас, скажу я вам. Обеденный перерыв. Куча народа - два-три человека на дорожке. А если на спине плыть и смотреть в потолок прозрачный, можно бесконечно рассматривать снежные узоры, подсвеченные солнцем.
Встретила однокурсника. Он, с тех пор, когда мы плавали вместе, плавать стал в разы круче. Резво начал командовать, объясняя, что надо бы взять себя в свои руки, перестать халтурить и когда кролем, дышать через пять гребков, ну или хотя бы чередовать пять и три, а не все время через три гребка. И еще, конечно же, надо и на руках поплавать, а потом еще на ногах.
- Э, - говорю, - я тут не навстречу рекордам, я тут побултыхаться пришла в свое удовольствие, спину потянуть.
- Ничего, ничего, - говорит. По этому поводу я проплыла раза в два больше чем рассчитывала. Если бы вы видели, как я гребла, вы бы точно мной гордились бы.
Он же рассказал, что у нас на углу тут намедни стреляли в какого-то бизнесмена, которого по ошибке приняли за другого бизнесмена. Бизнесмен отстреливался.
Я потом Варваре рассказала, она посокрушалась, что мимо в тот момент не шла.
В школе дети подошли и доверительно сказали: "Не хотим мы с ним заниматься, он орет на нас!". Про одного волонтера. Наши дети, конечно, могут довести кого угодно до чего угодно при желании. Я в них не сомневаюсь.
- Бывает, - говорю.
- Нет, ты не понимаешь, он плохо на нас орал, - говорят, а сами так головы опустили.
- Плохо, это как?
- Ну матом.
- Ага, - говорю, - что, конкретно, он говорил? - молчат, - давайте, давайте, иначе, как я разберусь, насколько это было плохо.
- Ну, я говорил М. кое-что, а он стал кричать "твою мать".
- Это не совсем плохо, - говорю, - и помните, как я намедни на Ислама кричала? И ногами топала.
- Ну это другое, - говорит Ислам, улыбаясь, - и ты плохие слова не говорила.
- Ага, только и орала - ты что, господь Бог, да? Это да, точно не плохие слова.
В общем, как обычно, одним учителям мы прощаем все, другим нет. Хотя тут, видимо, больше про любовь и ощущения, где справедливо, а где нет.
Сегодня, кстати, наверняка полнолуние. Настроение у всех плохое. Деточка раза четыре приходила обниматься. И с разными идеями.
- Я думаю, мне надо пытаться быть более сдержанной, и не реагировать так бурно на разные штуки. Мне вот сегодня очень хотелось что-нибудь плохое написать А. Ты же знаешь, я умею. Мы должны были встречаться. Она меня, в итоге, слила. Когда я дошла домой, она вдруг пишет - ну если хочешь, приходи на каток.
- Ужасно тобой горжусь, - говорю, - было бы круто, если бы тебе удалось вот эти bitchy штучки засунуть куда-нибудь поглубже или совсем про них забыть.
- Это трудно, очень, я подумала, что буду над этим работать.
Зима, деточка даже занимается и иногда приходит о чем-нибудь поговорить. Сегодня деточку еще сильно парило, что она ну очень неженственна. Ну очень. Еще и бабушка сказала, что с этой прической она похожа на малчика.
- Ну вот, видишь да, я на малчика похожа!
Немножко еще помусолили эту тему, пришли к выводу, что да, иногда очень хочется на какую-нибудь тему запариться. Сейчас это тема внешности. Еще оказалось, что два месяца в Вене прошли, конечно, не то, чтобы впустую. Но столько времени было потрачено зря. Вместо того, чтобы рисовать, читать, смотреть, изучать биологию, зоолгию и ботанику, это время было убито на разные никчемные штуки. А сейчас, когда очень-очень нужно время на это все, его просто нет. От слова совсем.
- Хорошо хоть в этот самый экстернат перешла, - говорит Варя, - смотри, в этом году я высыпаюсь. У меня есть время для того, чтобы учить нужные мне предметы. И меня никто не гнобит. Как представлю, что мне пришлось бы еще больше года в школьной системе болтаться с этими всеми "любимыми" объяснить тебе, что ты - ничтожество, так дурно становится.
В той самой обычной районной, где она сейчас много всего интересного тоже. Но теперь даже немножко страшно писать об этом. Вы же знаете, да, о привычке разных чудесных учителей шариться по разным соцсетям, выискивать, вынюхивать и предъявлять потом.
А так занятно, столько всего интересного. Учителя такие затейники. Вот, к примеру, одна из новых учителей вместо объяснения материала любит поговорить на тему геев, какие они все больные, аморальные и какое у нас зашибенское правительство, которое так ловко с ними расправляется.
Деточка моя возмущается, конечно. Но прямо сейчас как-то не хочется интересоваться тем, почему учитель тратит рабочее время на подобные разговоры.
Впрочем, в нынешнем классе на отдельных уроках из двадцати пяти присутствует всего парочка учеников.
- Им всем неважно, как они сдадут, - говорит деточка, - им нужна будет справка, что школу они закончили.
А еще я ужасно люблю разговаривать со своими детьми в школе на разные такие темы - о чем вы мечтали в детстве и о чем вы мечтаете сейчас. Знаете, у меня очень разумные дети. На удивление просто. И честные очень.
А еще к нам пришла очередная семья - мама и трое малышей. Из Камеруна. Французский язык.
Девочка и два малчика. И мама. Красивые до умопомрачения. Первое занятие были тихие-тихие. А вчера как разгулялись, мы все сразу нашу Мидрель вспомнили, которая на венике регулярно скакала. Нынче в школе зажигает, настоящей школе.
|
|
|
