- В итоге, они должны заняться любовью, - говорю
- Ну, мама, ты чем занимаешься? - укоряет меня деточка.
- Кино смотрю, - отвечаю, - тут, кстати, такие молнии.
С утра деточка возмущенно интересовалась, когда же я отвалю и перестану мешать ей спать. Сходила в дворец, который от нас десять минут хода. Там такие толпы. Там еще и зоопарк. В общем, надо будет на неделе проснуться пораньше и сходить часам к восьми, когда никого не будет. Отснять красиво. Теперь нужно бабло зарабатывать. Деточке же учиться.
Вернулась к часу. Деточка уже проснулась. Поведала, что сосед ее вышел в туалет, и, видимо, ждал, когда она отвали с кухни. Боялся выйти. Деточка готовила себе завтрак. Впрочем, деточка уже тоже боится на него наткнуться.
- А ты напиши ему записку,- говорю,- привет, я - Варя, твоя новая соседка. Перестань меня бояться.
- Ну нет, - говорит, - вот ты уедешь, я ему напишу - эй, я - твоя новая соседка, выходи пить вино.
- А вдруг он какой-нибудь псих?
- Вряд ли.
Сварила себе еды. Вдруг решила посмотреть на билеты, которые я нам с Варей купила. На неделю. На них почему-то написано - с 26 августа по 1 сентября. Погуглила. Обнаружила, что у них подобные билеты действуют с 12 ночи воскресенья на неделю. То есть с утра пятницы мы с Варей ездили зайцами. Хорошо, тут контролеры бывают редко.
По этому поводу, решила, что сегодня буду ходить пешком. Деточка была счастлива валяться в постели целый день и досматривать сериал. У нее была слишком бурной Москва в последнюю неделю и четверг с пятницей в Вене. К тому же у нее теперь в Вене миллион времени, не то, чтобы у меня. Деточка немножко напрягалась:
- А найдешь ли ты дорогу домой? - ну и у нас один ключ на двоих.
Я, так как решила идти пешком, неожиданно обнаружила, что через десять минут ходу в другую сторону, мы туда еще не ходили, начинается пешеходная, торговая улица с кучей магазинов, баров, туристов, которая плавно перетекает в музейный квартал. То есть тридцать пять минут от Вариной общаги начинаются музеи.
Зашла на бесплатную выставку. Про танцы. Понравилось одно кино. Или не кино. Не знаю, как называется этот жанр. Когда сначала снимается диско. Темнота. И люди двигаются ритмично. Потом эти же люди снимаются при дневном свете. Между ними и камерой есть пространство. И периодически кто-то идет, перекрывая полностью лицо. Шум улицы в наушниках. Продолжительность пятнадцать минут. Очень завораживающе. В инстаграме в сториз выложено.
На площади между тремя музеями давали живую музыку. Когда выступала русская флейтистка, какой-то ребенок так громко рыдал, что вся публика смотрела на него с сочувствием. Мама пыталась унести его быстро. Но это затянулось на пару минут.Такого пронзительного визга. Я, в очередной раз, подумала, что как это хорошо, когда не твой собственный устраивает подобный концерт. Прониклась сочувствием.
Пыталась снимать лестницу. Так красиво тени от людей падали на лестницу.
- Эй, - на немецком возмущенный молодой человек вдруг орет.
- Эй, я тебя не снимала, ты даже в кадр не попал.
-Какого хрена, ты не имеешь право, я иду по лестнице, а ты снимаешь.
- Я снимала лестницу, а не тебя.
- Ты не можешь снимать лестницу, пока я по ней иду, - худощавый, высокий, азиатской внешности. И, видимо, псих.
- Прости, пожалуйста, но ты не достаточно красив, для того, чтобы я начала тебя снимать, - говорю, - и не надо так орать.
Я, наверное, нанесла ему моральную травму. Наверняка. Я уже зашла в музей. А он пошел по лестнице вверх. Я видела через дверь. Как он, вдруг, остановился. Осознал. И, буквально, побежал вниз со своим велосипедом в руках.
-Эй, это я недостаточно красив? Да я охрененно красив, - мне было интересно, забежит ли он в музей. Но у него был велосипед в руках. С велосипедом нельзя, - вы слышали, - он обращался к людям в кафе на улице, вы слышали? Она сказала, что я недостаточно красив!
Что не так с этими людьми? Они реально считают, что каждый мечтает их снимать? Или пока они монументально идут по городу, никто не может снимать город? А потом почему-то вдруг оскорбляются, когда им говорят, что они недостаточно красивы, для того, чтобы их снимать.
Ровно также сегодня троллила одного знакомого гомофоба с пивным пузиком, который, видимо, считает, что все геи мечтают подержать его за задницу. Которому противно смотреть на целующихся мужчин. И на вопрос, где он видел целующихся мужчин, вдруг рассказывает, что меньшинство должно подчиняться большинству. Я, конечно, не могла отказать себе в удовольствии рассказать ему, что антипрививочники, которым он является, также являются меньшинством. И значит ли это, что их надо срочно запретить. А также, как только ты пытаешься ущемить права других, будь готов, что твои тоже кто-то ущемит.
А еще оказалось, что он любит сериал Дживс и Вудстер. Ну не смогла удержаться, рассказать ему, что мой любимый Стивен Фрай какое-то время назад женился. "Не благодари", - написала я этому самому гомофобу. Люди странные. А я сегодня был знатным троллем.
Выхожу из туалета в музее. И какой-то юноша лет шестнадцать кидается на меня из-за угла и кричит:
-Бу
Я немножко шарахаюсь. Он тоже. Дико извиняется на немецком. Хотел друзей испугать.
- Вот, - говорю я ему на английском, - моя девочка, уезжая из Москвы, отдала свой розовый газовый баллончик лучшей подружке. Вчера подружка возвращалась домой. Зашла в подъезд и ее сосед пятнадцати лет от роду, кинулся на нее с криками - бууу, в темноте. И она пшикнула в него из баллончика от неожиданности. У него даже розовый след от газа остался на щеке. И он такой - ты чего, я только попугать хотел. В общем, будь осторожен.
Мне уже нравится Вена. И вино здесь вкусное и дешевое.
- Ну что, мама, переезжаем в Вену? - спрашивает меня Варин папа.
- Как только деточка купит нам квартиру, - отвечаю я. А нам еще как-то надо с ВНЖ разобраться и с деньгами на обучение.А так в целом, да, перебираемся немедленно. И как тут спокойно. Но, может, мне все-таки надо вернуться к восьмому сентября. Вдруг у нас случится революция.
А деточка, деточка спрашивает, когда же я наконец отвалю из Вены. Как все деточки она меня любит, но уже несколько тяготится.