- Ты ему сказала, что я сирийских беженцев в России учила русскому?
- Нет. А еще в джинсах сломалась молния и я их сдала в ремонт. Двенадцать евро. А еще я случайно проехала свою остановку.
- Туда ближе к дворцу?
- Да, и обнаружила лавочку турецкую на улице. Они продают свежие фрукты и овощи. И это выглядит лучше чем в магазине и стоит дешевле. И еще я посчитала, сколько я в этом месяце потратила. Получилось, тридцать евро на Макдак, тридцать евро на клубы, около двухсот на еду. И еще около тридцатника на разные штуки. Вроде как купила две тетрадки, каждая по два евро. Предыдущие все исписала полностью. Сочинения. Ну вот, вы воспитали ребенка-долдона. Я уже куда-то сунула квитанцию за эти джинсы, не могу найти. Уже все обыскала. Ну как это вот вы воспитали так ребенка?
- Ладно, - говорю, - пойду, постою в пикете.
- То есть ты не хочешь поговорить со своим любимым ребенком, да?
- Очень хочу. Но не могу. И кто меня обычно посылает, если занят?
Мне еще сегодня подарили букет белых роз. Большой. Болталась с ним по городу целый день. И как ни странно, приятно, когда тебе дарят цветы.
Сын Лева сделал МРТ. Все-таки порвал связку.
- Ну ладно бы успел долго поиграть в футбол, - сокрушается, - всего ничего поиграл. Каких-то пару месяцев. И все, без связки.
Осталось сходить к врачу, узнать, что там случилось.
Пока стояла сегодня в пикете, мимо прошло около четырехсот человек. Часть из них читала вслух мой плакат. Четыре человека одобрительно кивнули головой. Парочка засмеялась, видимо, смешно, когда невинные люди сидят в тюрьме. Половина смотрела в гаджеты. Остановились мама с дочкой и дочка пояснила маме, что нынче много кого сидит в тюрьме за то, что, к примеру, бумажным стаканчиком замахнулись и нанесли тем самым огромные душевные страдания и депрессию невинным бойцам.
