Вышла на Сухаревской. Без десяти двенадцать. Во всю шли задержания. Сквер был перегорожен людьми в военной форме. Задерживали журналистов. При этом была толпа в жилетах: "Пресса", без бейджиков, видимо, эшники и сотрудники полиции, которые снимали всех на одинаковые камеры.
Омон работал озверело, толкали всех в спину, всех подрядов, журналистов, женщин, мужчин с криками - дорогу.
Полиция, перегородившая несколько проходов, удачно материла женщин. Одна из них спросила:
- Что, желаете меня в живот ногой? - на что один из полицейских под хохот коллег ответил:
- Пошла ты на Х**!
При мне задержали нескольких англоязычных журналистов, потом выпустили.
Сегодня же силовики запустили новые лозунги, которые монотонные женский голос выдавал в громкоговоритель:
- Граждане, ваше нахождение на площади - незаконно, покиньте площадь! Мы заботимся о вашей безапасности!
Ровно это потом звучало на площади Трех вокзалов.
- Представляешь, - говорил мне Тошик, - люди с чемоданами, подъезжают-уезжают машины, а им сообщают такое.
В этот самый момент по противоположной стороне Садового толпа двинула в сторону центра. Просто шел непрерывный поток людей. Люди в военной форме не сразу среагировали. Так, что мы успели продвинуться. Около МВД наблюдала чудесную картину, практически, Белоруссия: Мужчины, только что задержанные, стояли лицом к стенке с поднятыми руками. Под присмотром людей в форме. Начала фотографировать, парочка полицейских наперерез:
- Идите отсюда, вы мешаете работать!
- Это вы идите отсюда, домой, к детям и женам, мешаете мне гулять по своему городу.
Кстати, интересная тенденция наметилась, в двенадцать-четырнадцатом году эти же вот самые люди в форме сразу говорили - не нравится страна-валите. Они перестали это говорить. Теперь люди говорят этим в форме - домой идите, не мешайте нам жить.
Снимать не дали. Я все равно успела сделать даже не пару кадров. Но закрыли своими широкими телами действие.
Ушла в проулки за толпой. И так мы по дворам вышли к началу Сахарова. Тут ОМОН подопспел. Винтить начали.
Из рации неслось злобное, большие начальники у военных не умеют нормально разговаривать: работаем, работаем, высматриваем!
Тошик меня ждал около Ленинградского. Пройти туда было невозможно. Толпа людей в форме бегала во все стороны, махала дубинками, носила народ в автозаки.
Минут за двадцать рассосалось.
Тошик потом рассказывал, что около Ленинградского женщины взялись в сцепку. Но из-за их спины выскочили то ли провокаторы, то ли радикально настроенные и стали месить Омон, так что женщины тут же разошлись, чтобы не поддаваться на провокацию.
Самого же Тошика взяли под руки граждане Омоновцы и уже было потащили. Но в него вцепилась женщина курящая лет семидесяти с криками: "Оставьте моего внука! У нас с ним электричка через полчаса в Крюково!" От неожиданности они выпустили Тошика. Спросили у женщины: "Как зовут вашего внука?" "Вася". "Как тебя зовут?" спросили они Тошика. "Василий Павлыч". Ответил Тошик. Так что мы с ним прекрасно встретились через тридцать минут. И ходили сегодня много-много. Красносельская, почти до Сокольников, там нас теснили, ушли по третьему транспортному в сторону Бауманской. Где-то в проулках нас иногда догонял Омон. Но они не очень мобильны в условиях города. Да и толпа была большая. Нас разъединяли, а через пару кварталов толпа очень воссоединялась. Так что в почти шесть были недалеко от Бауманской. Там подростки, в основном, девочки, встали в сцепку. Пыталась уговорить уйти. Было уже поздно. Людей немного. Омон-полиция в состоянии истерики, поэтому злобно машушие палками. Вот представляете, да, те, кто считает это нормальным. Стоят эти самые мальчики и девочки и кричат:
- Мы вам не враги! - в этот момент налетает толпа в полной омуниции и избивает их. Кто-то из окна кидает два рулона туалетной бумаги. Внизу бьют детей. Роботообразные. Над этим всем красиво извиваются рулоны туалетной бумаги. Старший, поднимает голову, смотрит вверх, кричит - быстрее заканчивайте!
Я же сегодня спрашивала у одного полицейского, который кричал в рупор: Граждане, не мешайте проходу другим гражданам! Кто такие эти самые другие граждане? Он долго думал, потом выдал - без комментариев. Новая фраза у людей в форме. Не знаешь ответ, говори - без комментариев. Еще одного пыталась красиво сфотографировать на фоне машины с надписью Росгвардия. Он отворачивался и с досадой:
- Вы что за мной бегать будете? - а снимок был бы удачным, на стоках продавался бы.
- А чего вы стыдитесь? - спрашиваю, - вы в шлеме, лица не видно. Или вам стыдно работать росгвардейцем, людей бить?
Они, конечно, удивительны. Когда оторваны от своих, такими пугливыми становятся.
Еще одному потом говорю:
- Смотрите, ваши уже ушли. Вы один остались.
- Вы что, мне угрожаете?
- Я? У вас дубинка, униформа и я - безоружная. Как я могу вам угрожать? - в этом месте он оглянулся, увидел, что сотоварищи убежали. И убежал за ними.
А так, конечно, удивительно, насколько они действуют нелогично-нерационально - вшестером тащить безоружного хлипкого подростка, периодически награждая этого самого подростка тумаками.
Да, с подростками сегодня много говорила. Одна девочка мне сказала:
- А вы на первый митинг ходили?
- А первый это какой? - спрашиваю.
- Ну в прошлые выходные.
И да, у них каша в голове. Но они все за справедливость. И у большинства родители даже не в курсе, где они проводят время. И да, пусть учителя продолжают дальше запугивать, таким образом большинство из этих подростков вдруг начинают интересоваться тем, что происходит в стране.